В День белой трости, который
отмечается 15 октября во всем мире, вокалистка джаз-бэнда и сотрудница
ресторана «В темноте» Дана Мерзлякова поделилась с МОСЛЕНТОЙ впечатлениями от
города и горожан, рассказала, почему не любит кино с тифлокомментариями и
объяснила, как помочь незрячему человеку на улице.
О Москве. Мне очень близок ритм этого
города, наверное, оттого, что я сама очень активный и подвижный человек. У меня
такое ощущение, что здесь у каждого есть какая-то цель и он старается ее
реализовать, воплотить свои мечты, и это создает некий единый мощный поток, в
который ты можешь встроиться. Если тебе это удалось, значит, тебе здесь будет
хорошо и интересно. Я обожаю этот город! Куда бы и насколько я ни уезжала, мне
всегда хочется сюда вернуться. Я воспринимаю Москву как свой дом, хотя родилась
и выросла я совершенно в другом месте.
О москвичах. Мне преимущественно
попадаются добрые и внимательные люди. В моем родном районе, например, меня вся
округа знает. Когда я иду по своим делам, постоянно слышу: «Привет, Дана, как
дела?» Что касается ситуаций в городе, то если я вслух обращаюсь за помощью,
мне всегда с готовностью помогают. Более того, часто даже бывают ситуации,
когда ко мне подходят и говорят: «Девушка, я хочу вам помочь, но не знаю как»,
тогда я прошу взять меня под руку и пройти со мной часть маршрута. Это может
показаться удивительным, но происходит регулярно.
О любимых местах в столице. Обожаю Александровский сад: эти дорожки, скамеечки
под деревьями, как бы немного
приглушенные звуки — у меня там пропадает ощущение города. Очень люблю
Красную площадь, особенно зимой: тут я чувствую Новый год, это ощущение
настоящего праздника, елки, подарков, всего того, что всем нам так нравилось в
детстве. Люблю район Чистых прудов, там только есть одно место очень неприятное
— подземный переход с какими-то огромными и очень неудобными ступеньками.
Иногда бываю в храме Христа
Спасителя, где мне очень нравится атмосфера, свободная, как мне кажется, от
тоски и горя. И в этом месте у меня появляется ощущение, что у храма нет
потолка: как будто здание закручивается штопором вверх и уходит бесконечно в
небо. Очень приятное, спокойное и светлое чувство.
Не очень люблю музеи, потому
что мало доступных. Хотя есть замечательное место в парке Горького — музей
«Гараж», в котором работает удивительная девушка, устраивающая контактные
экскурсии. Она достает для незрячих все экспонаты, которые можно потрогать,
или, если это невозможно, заранее делает свои копии. Она также создает очень
интересные карты, обозначая границы государств витражным контуром, и ты на
ощупь можешь понять, каким было распределение сил в то или иное время, почему
одно государство выжило, а другое было поглощено.
Об удобстве городской среды. Удобно, что Московский метрополитен вспомнил о нас,
незрячих, и практически на всех станциях положили предупреждающую контактную
плитку, однако до сих пор это реализовано не везде. Очень здорово на станции
«Парк Победы» сделана направляющая: это такой небольшой рельс, утопленный в
пол, в который ты вкладываешь трость, когда сходишь с эскалатора, и идешь по
нему без препятствий до самого выхода. Это невероятно удобно, особенно летом,
когда снимают двери и первый проем ты проходишь нормально, а во второй, как правило,
не вписываешься, особенно когда торопишься.
На улицах, конечно, сложнее
— здесь мне нужно больше помощи, чем в метро. До сих пор далеко не везде
озвучены светофоры. Я, например, живу на Варшавке, и светофор на перекрестке,
недалеко от моего дома, регулярно отключается. Не в том смысле, что пищать
перестает, а вообще работать, и тогда приходится делать следующее: берешь
трость, поднимаешь ее вверх и идешь в неизвестность, буквально сквозь поток
едущих машин.
Опять же, эти направляющие,
о которых я сказала, было бы идеально сделать на улицах, как это реализовано во
многих странах. Еще очень мало информации сделано шрифтом Брайля. Я сейчас
говорю не столько о познавательном аспекте, вроде информации на памятниках
архитектуры, хотя это тоже важно, а встречается редко, а о таких первоочередных
вещах, как, например, карты и схемы — в метро и на улицах.
Об активно ходячих незрячих в городе. Безусловно, я знаю не всех,
но это передовое большинство — молодежь с активной жизненной позицией: в Москве
около двадцати человек и порядка десяти в Подмосковье. Конечно, учитывая
масштабы явления, это капля в море, но не все так просто, как может показаться
на первый взгляд. Я, например, чтобы начать ходить, брала платные частные
уроки, потому что других вариантов нет, либо я о них до сих пор ничего не знаю…
А, кроме того, для
автономного перемещения по городу надо преодолеть мощный внутренний страх, а
чаще всего еще и страхи твоих близких, которые обычно оказываются гораздо
сильнее твоих собственных. Это известная проблема — больше всего тормозят
незрячих их же родители, вплоть до того, что физически держат за руки, за ноги,
только бы не ходил сам. Или начинают на тебя психологически давить тем, что ты,
красивая молодая девушка, будешь некрасиво выглядеть с тростью и в очках, или
тем, что с тобой непременно случится какая-то неприятность.
Я же считаю, что если ты
никому не мешаешь жить, не втыкаешь свою трость людям в спину и не бьешь по
ногам, то все в порядке. И чем раньше подросток начнет самостоятельно выходить
в город, тем лучше. Незрячий ребенок 14-15 лет должен сам хотя бы спокойно
ходить в ближайший магазин за продуктами — все же в районе знают о твоей
особенности, всегда помогут.
О наболевшем. Самое печальное, что незрячие люди у нас практически никак не включены
в социальный контекст. Незрячему очень трудно найти вообще хоть какую-нибудь
работу, не говоря уже о том, чтобы заниматься любимым делом. Для сравнения
скажу, что, например, в Германии реализуется огромное количество
внутригосударственных и международных проектов, предоставляющих интересную
работу таким людям, как я. Кроме того, там на правительственном уровне
выделяются серьезнейшие гранты тем бизнесам, в том числе и малым, которые берут
к себе на работу маломобильные группы населения.
У нас же эта тема, одна из
самых болезненных для незрячих людей, находится в самом зачаточном состоянии.
Мне повезло — я работаю в ресторане «В темноте»: по будням — официантом, а по
выходным выступаю здесь же в качестве вокалистки джаз-бэнда.
Мне известно в Москве еще
лишь одно место с интересной работой —
это тренинговая компания «Диалог в темноте», реализующая программы тимбилдинга,
стресс-серфинга и деловых игр, где в темной части тренинга работают незрячие.
Все остальное — это сбор розеток и вязание авосек.
Моя мечта — преподавать
вокал детям в школе. И хотя я на редкость контактный человек, люди, с которыми
я прохожу собеседование, в меня не верят. Говорят, что не понимают, как я буду
работать… Ими владеют стереотипы и искаженные представления, мешающие увидеть,
что я абсолютно автономна, адекватна и самодостаточна. В нашем обществе все это
очень странно устроено.
Об обучении. У нас есть интернаты для незрячих и слабовидящих людей, где, среди
прочих предметов, есть специфические, вроде ориентировки на местности. Скажу
честно: для меня, как для человека, учившегося в обычной школе наравне со
зрячими детьми, большой вопрос — нужно ли вообще незрячим учиться в этих
интернатах. Да, возможно, сейчас бы я была в чем-то еще чуть более
самостоятельна, но, как мне кажется, там невозможно получить некоторые очень
важные вещи, например, адекватное понимание мира и чувство свободы — это именно
то, что я приобрела в активном общении со зрячими людьми. Поэтому, похоже,
нужна золотая середина: некий набор специализированных уроков, которые научат
тебя прикладным навыкам, вроде той же ориентировки и пользования компьютером, и
вместе с этим походы в кружки, секции и студии, где можно учиться вместе со
зрячими детьми.
О детях. Я обожаю детей, потому что они любят меня, и у нас с ними всегда
происходит чудесная взаимоотдача. Если я оказываюсь в компании, где есть дети,
то я практически сразу становлюсь их «няней» на весь вечер, и мы с ними бегаем,
прыгаем, гуляем и резвимся как можем. Чаще всего они не особо переживают по
поводу того, что я их не вижу. У меня есть ощущение, что дети обостряют наши
позитивные переживания. Даже если мне грустно, а ко мне подходит ребенок и
спрашивает «а почему ты грустишь», то уже вот это его участие как-то
вдохновляет и приободряет. Иной раз какое-то сказанное ребенком слово
становится для меня ключом к разрешению сложной ситуации, в которой я нахожусь.
У меня так было несколько раз.
О музыке. Моя проблема в том, что музыку я воспринимаю с профессиональной точки
зрения — спонтанным и естественным образом я сразу оцениваю качество
исполняемого материала. Мои друзья, не связанные с музыкой, на меня ругаются —
когда мы слушаем что-то вместе, я не могу оставаться безучастной и обязательно
подмечу что-то вроде: «как же ужасно здесь трубы сыграли» или «вот это
бэк-вокал!». Для меня музыка это больше работа такая.
Одновременно с этим бывает,
что я слушаю музыку именно эмоционально — тогда со мной могут происходить две
вещи: либо я улетаю в какие-то свои воспоминания, либо во мне запускается некий
творческий механизм, и я начинаю что-то придумывать: сюжет книги, вроде романа
или детектива, или сценарий фильма. Вчера вот как раз был такой случай:
наслушалась разной музыки, потом села и написала себе куплет и припев новой
песни. Не знаю, допишется ли она когда-нибудь до конца, но подобное происходит
со мной регулярно.
О походах в кино. Стараюсь ходить на такие фильмы, о которых заранее составила свое
мнение по отзывам, рецензиям и комментариям. В специальные кинотеатры, где
фильмы сопровождаются тифлокомментариями (когда закадровый голос описывает
происходящее на экране — прим. МОСЛЕНТЫ) — не хожу. Честно как-то попробовала,
но это был печальный опыт: это был «Поддубный» и, к сожалению, с ужасным
тифлокомментарием. Там постоянно чувствовалось что-то чересчур надуманное и
неестественное, вроде: «Маша посмотрела на него с нескрываемым сожалением,
смешанным чувством тревоги и гордости, отчаянно стараясь скрыть свои чувства…»
В общем, я просто сидела и хохотала. Все же тифлокомментарий должен быть
беспристрастный. Поэтому я хожу в самые обычные кинотеатры и получаю от этого
огромное удовольствие. Главное, чтобы был хорошо выстроен звук, тогда ты
получаешь гораздо больше впечатлений, чем если бы смотрел этот же фильм дома.
О снах. Мир в моих снах такой, каким он для меня является в моем обычном
состоянии — без визуальных картинок и при этом очень яркий, живой, наполненный
сильными переживаниями. Мне, например, периодически снится, как я поднимаюсь
куда-то по лестнице к свету, и тогда я ощущаю перила, понимая, что они тонкие,
стальные, идеально отполированные, а ступеньки маленькие и аккуратные.
О предметном мире. Поскольку образное мышление у меня отсутствует, то важны оказываются
иные характеристики объектов. Если ты спросишь меня, какой из себя стол, то,
например, я отвечу тебе, что на моей работе он с закругленными краями, а с
обратной стороны у него по краю вырезана ложбинка, а если вспомнить столик в
кафе, за которым я сегодня обедала, то его отличает то, что он составлен из
разных дощечек.
Об отношениях. Для меня нет разницы, зрячий партнер или нет. По-настоящему важно то,
что внутри у человека и его чувства. Для многих это непонятно, меня часто
спрашивают: «как вы выбираете близкого человека, если не можете его увидеть?»
Да все так же, как у всех, только я встречаю не по одежке, а первым критерием
для меня является запах: речь идет не о том, каким парфюмом человек пользуется,
а о том, что у людей есть свои, присущие только им, ароматы. За этим вообще
интересно наблюдать. Запах человека у меня всегда ассоциируется с какими-то
травами или фруктами… По запаху я почти сразу понимаю, приятен мне человек или
нет, хочется ли мне с ним рядом находиться и вообще насколько он мне интересен.
А дальше уже все будет зависеть от общения: его содержания, умения слушать,
интересов.
О создании семьи. Не могу ничего сказать с точки зрения статистики, зато из своего опыта
знаю, что в моем окружении есть куча семей, в которых оба родителя незрячие и полностью здоровые зрячие
дети. Все зависит от того, какое у них заболевание. Сложно, если что-то
генетическое, и то сейчас очень активно медицина развивается в этом
направлении, многие вещи стали решаемы.
В этом вопросе, по моим
наблюдениям, люди делятся на две группы: первые — активные и позитивные,
которые хотят создать полноценную семью с детьми и всем, что с этим связано.
При этом не заостряется внимание на том, будут ли дети зрячими или нет — они в
любом случае готовы к их безусловному принятию и настроены на то, чтобы
вырастить и воспитать их.
Вторая группа говорит
примерно следующее: «мы не хотим детей, таких же инвалидов, как мы сами, и
пробовать мы ничего не хотим, поэтому каждый месяц у нас будут новые отношения
и все будет хорошо». Иными словами, ты можешь к себе относиться либо как к
инвалиду, либо как к полноценному, абсолютно нормальному человеку, у которого
просто есть некая особенность, вроде цвета кожи или разреза глаз. И это
отношение к себе, кстати, всем свойственно — не только незрячим.
Автор: Иван Матвеев
Опубликовано: 15 октября
2015
Источник: http://moslenta.ru/artic
Комментариев нет:
Отправить комментарий